Аюрведа и мясо

[vc_row][vc_column][vc_column_text css=».vc_custom_1510972030915{margin-bottom: 0px !important;}»]

Перевод части статьи Medicine and Dharma Доминика Вуястыка.

 Ссылка на оригинал

В самых ранних текстах аюрведы используются рецепты и лекарства, на основе мяса, причём как что-то само собой разумеющееся. Например, когда автор Чарака-самхиты описывает образ жизни во время осени, он приводит целый список видов мяса, которые благоприятны (здоровью) в данное время:

Мясо перепела обыкновенного, серой куропатки, антилопы, овцы, серау, оленя, зайца; рис, а также ячмень и пшеница – могут быть использованы в этот сезон (осенью)

Ча Су. 6.43.

Это лишь один из многих подобных отрывков. Фактически, создаётся впечатление, что животных продуктов, которые могут быть использованы в лечении, – почти бесчисленное множество. Описывая лечение импотенции, Чарака, к примеру, даёт такой рецепт: съедать мясо нескольких петухов, обжаренное в семени крокодила (Ча Чи. 2.1.48).

В другом месте, приводятся различные виды терапии для больных безумием, и указывается на кровопускание, перед которым «пациента можно накормить досыта жирным мясом» (Аштанга-хридая-самхита, Уттарастхана 6.46).

Ещё один фрагмент даёт более «тяжёлую» рекомендацию – в Сушрута-самхите говорится, что если у пациента после кровопускания не перестаёт идти кровь,

…его можно напоить кровью индийской антилопы, гарны, овцы, зайца, буйвола и хряка.

Су Су.14.36

Даже самого пристрастного к мясу человека, наверное, передёрнет, когда ему предложат подобный коктейль. Тем не менее, этот рецепт рекомендуется в одной из самых авторитетных шастр аюрведы, без объяснений или извинений, как если бы это было что-то вполне обычное. Это обычная позиция авторов медицинских текстов по аюрведе вплоть до конца первого тысячелетия нашей эры.

Самые ранние дхармашастры свидетельствуют о том, что мясо было законно разрешено (к употреблению) брахманам и другим (варнам), при условии, что оно было приготовлено в соответствие с ведийскими ритуалами, на которые, например, ссылается пятая глава свода законов Ману (Манавадхармашастра 5.26-56).

Фрагменты свода законов Ману о правилах употребления мяса носят, скорее, запутанный характер. Вначале говорится о том, что мясо можно, более того, нужно употреблять после освящения ведийским ритуалом. Однако съесть его в любом нерелигиозном контексте – ужасный грех. Последующие стихи вносят ряд противоречий. С одной стороны, употребление мяса – по всей видимости даже в контексте ведийского ритуала – сеет худшую из возможных карм:

māṃ sa bhakṣayitāmutra yasya māṃsam ihādmy aham / etanmāṃsasya māṃsatvaṃ pravadanti manīṣiṇaḥ //

Мудрые говорят, что мясо – это «мя-со» (māṃsaḥ), потому что «он» (saḥ) – тот, кого я съем в этом мире, съест «меня» (māṃ) – в мире следующем

Манавадхармашастра 5.55.

Тем не менее, прямо в следующем стихе говорится, что

na māṃsabhakṣaṇe doṣo na madye na ca maithune / pravṛttir eṣā bhūtānāṃ nivṛttis tu mahāphalā //

Нет ничего дурного в том, чтобы есть мясо, пить вино или заниматься сексом. Так человек живёт активной жизнью. Но воздержание (от этого) приносит огромные плоды.

Манавадхармашастра 5.56.

Это сбивает с толку, если не посмотреть в более ранние переводы, в которых эта последняя шлока содержит также слова pravṛtti и nivṛtti: «Такова pravṛtti человека, а nivṛtti приносит огромные плоды».

Отношение Ману к употреблению мяса похоже на безумие, поскольку это ключевой пример глубокой напряжённости, существовавшей на протяжении всей дхармашастры между стремлением к дхарме, добродетельной жизни, и поисками мокши, совершенного освобождения от (социальной) жизни.

Pravṛtti – внешняя активность – идеология мирской добродетели и религии, ведущая к счастью на небесах после смерти. Nivṛtti – возвращение назад – идеология умышленного прекращения какого-либо действия в этом мире, минимизация кармы, и в конечном счёте, стремление достичь постоянного счастливого освобождения от всех последующих жизней (воплощений), включая счастливую, но ограниченную мирскую жизнь.

Когда вегетарианство и учение об ахимсе стало распространяться в ранней (истории) Индии, практика использования мяса в медицинских рецептах стала вызывать вопросы. В начале IX века автор по имени Уградитья, джайн, работа которого сохранилась в манускриптах, найденных в Майсуре, написал особый медицинский трактат, аюрведическая фармакопея которого были лишена всех мясных продуктов, в соответствии с учением джайнов.

Уградитья также провёл длинную и хорошо продуманную лекцию о вегетарианстве на собрании учёных во дворе правителя Нрипатунгаваллабха (Раштракута Амогхаварша I, 814-880 гг. н.э.). Если допустить, что Уградитья не был одинок в своих убеждениях, тогда можно утверждать, что к девятому веку врачи-джайны использовали своё влияние, дабы убедить учёных и правителей того времени в том, что использование мяса в медицине – ненужное и неправое дело.

Однако ещё раньше третей четверти XI века внутри ортодоксального брахманического сообщества врачей и учёных возникла реакция на эти перемены.

Бенгальский автор Чакрапани Датта (Chakrapāṇi Datta) был учёным с выдающимися способностями. Он был членом семьи высших по рангу (авторитету) поваров и врачей. Отец Чакрапани, Нараяна (Nārāyaṇa) был министром (mantrin) бенгальского раджи Наяпала (Nayapāla) (1038-1055 гг.) и главным надсмотрщиком за его кухнями, – а это весьма важная роль для врача¹. Его брат, Бхану (Bhānu), был также врачом раджи. Чакрапани принадлежал к ветви Лодхравали (Lodhravalī) рода Датта, одного из восьми наиболее признанных родов семей вайдьев (потомственных традиционных врачей) в Бенгалии. Чудесным образом род Чакрапани существует до сих пор, его потомков можно всё ещё найти среди жителей Шиллонг в Мегхалайа (Shillong in Meghālaya).

Сохранившиеся комментарии Чакрапани на медицинскую классику аюрведы признаны авторитетом за свою широту и детализированное знание. Как и следует ожидать, он написал небольшое исследование о моральности использования мяса в аюрведе.

Чакрапани комментирует высказывания Чарака-самхиты, являющиеся частью большого описания поведения, которое считается правильным, добродетельным (sadvṛtta) и которому надлежит обязательно следовать всем желающим здоровья людям. Среди прочего, человеку предписывается следование ряду добродетелей, включая доброту и сострадание:

В конечном счёте, человеку нужно взять на себя обязательства соблюдать целибат в ученические годы, обретать познания, быть великодушным, дружелюбным, сострадательным, радостным, отречённым и спокойным

Ча Су.8.29

Сначала может показаться, что подобная рекомендация не содержит в себе противоречий. Однако Чакрапани видит (здесь) возможность выдвинуть короткий, но важный аргумент о терапевтическом использовании плоти животных в медицине. Как врач может сохранять приверженность идеям вселенского сострадания, рекомендуя пациенту употреблять мясо?! Аргументы Чакрапани:

Сострадание подразумевает невраждебное поведение по отношению к живым существам, обращаясь с ними, как с самим собой.

Но конечно если сказать, что сострадание нужно поставить на первое место, это было бы противоречием?! Сам автор (Чарака) отвергает мясо, которое заколото, испорчено землёй, или взято от умершего от старости животного. Он таким образом учит, что необходимо использовать свежее мясо таких животных, как олень, причём в начале его жизни. Поэтому ясно, что он учит жестокости, которая противоположна состраданию.

Но это не так. Движимые страстью, люди поедают мясо живых существ, что подразумевает жестокость. Это можно сравнить с тем, как врач указывает на то, что мясо может принести пользу при определённой болезни одному конкретному человеку. Но он не устанавливает норму поедать мясо, или быть жестоким.

Точно так же, если он указывает на пользу вина в распорядке здоровых или больных людей, это не делает его поборником винопития.

И далее, например, упоминая о лечении тяжёлых болезней, автор трактата даёт наставления относительно употребления мяса. Также в отрывке из режима поведения для осени, в котором указывается: «Мясо перепела обыкновенного, серой куропатки…». Цель стиха – лишь указать на полезность мяса в данном случае. Он не устанавливает нормы быть жестоким.

Таким образом, как здоровые, так и больные – на самом деле все пожинают плоды своей жестокости.

Подобно этому, в писаниях говорится: «занимаясь магией, необходимо принести в жертву орла». Это правило касается только целей магии; для тех, кто совершает магию, нужен орёл (нужно принести в жертву орла). (Однако) совершение магического обряда жертвоприношения орла – фактически неправедное дело.

Тут нужно увидеть разницу. Если перед угрозой смерти человек откажется есть мясо (в отсутствие какой-либо другой еды), тогда он тоже считается жестоким. Но поскольку ведийский принцип «человек всегда должен себя защищать» стал законом, жестокость подобного рода не является грехом. Однако если есть какой-то другой способ поддержать жизнь, тогда подобная жестокость, совершённая фактически ради насыщения, несомненно будет причиной греха.

Более того, это же относится к жестокости, на которую идёт аюрведа. Цель её – восстановление баланса телесных начал. Правила аюрведы не учат достижению праведности. Скорее, они учат тому, как достичь здоровья, поскольку говорится, что цель этой науки – действие, балансирующее телесные начала.

Чакрапани на Ча Су.8.29.

Прежде всего, мы видим, что аргументы Чакрапани, в некоторой степени софистические, и указывают на то, что мастера аюрведы на самом деле не рекомендуют употребление мяса: они просто говорят о том, что мясо может быть полезно для конкретного человека в конкретных обстоятельствах. В обществе, в котором мясо – уже часть питания многих людей, жестокость уже присутствует. Даже некоторые традиционные комментаторы дхармашастр соглашаются с тем, что людей, которые употребляют мясо как часть аюрведа-терапии, можно сравнить с теми, кто поддерживает своё физическое здоровье, следуя признанным (шастрой) процедурам.

Однако Чакрапани идёт дальше, аргументируя более детально, что ответственность за употребление мяса, а следовательно, и за участие в подразумеваемой жестокости на скотобойне, лежит на пациенте, а не на враче. Этот аргумент, если вспомнить, возникает в ходе обсуждения темы maitrī, «дружбы», и kāruṇya, «доброты» – концептов, подробно разработанных буддизмом. Всё же следует помнить, что Чакрапани писал как член двора раджи, известного многие поколения за свою приверженность буддизму.

¹Врач раджи традиционно играл ответственную роль, – заведовал его кухнями и проверял его еду на наличие яда, защищая тем самым его от попыток отравления (врагами).[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row]